утащила немного Довлатова для вдохновения. весна!Решительный нонконформизм уживался в нем с абсолютной беспринципностью.
Ходят тут всякие сатирики, блядь, юмористы…
Редактор «Советской Эстонии» был человеком добродушным. Разумеется, до той минуты, пока не становился жестоким и злым.
Стала она врать. Я в таких случаях молчу — пусть. Бескорыстное вранье — это не ложь, это поэзия.
Зарплата хорошая, но маленькая.
Борька пьяный и Борька трезвый настолько разные люди, что даже не знакомы между собой
Рожденный ползать летать… не хочет.
читать дальшеГавнокомандующий
У Бори все по-другому. Он пьет ежедневно, и, кроме того, у него бывают запои.
Мы выпили и закурили. Алкоголь действовал неэффективно. Ведь напиться как следует — это тоже искусство…
Я закуриваю, только когда выпью. А выпиваю я беспрерывно. Поэтому многие ошибочно думают, что я курю
Долго не кончать — преимущество мужчины, а не оратора!
Я — писатель, бля, типа Чехова.
Нравственная, бля, дилемма.
Я не буду менять линолеум, я передумал, ибо мир обречен.
Отморозил пальцы ног и уши головы.
— Ты выпил? — Нет. А у тебя есть предложения?
Что приуныли, трубадуры режима?
Если мы сейчас остановимся, это будет искусственно. Мы пили, когда не было денег. Глупо не пить теперь, когда они есть.
Я против таких, как они, страшный антисемитизм испытываю.
Таракан безобиден и по-своему элегантен. В нем есть стремительная пластика маленького гоночного автомобиля.
Мне стало противно, и я ушел. Вернее, остался.
Тоска, — жаловался Шлиппенбах, — и выпить нечего. Лежу тут на диване в одиночестве, с женой.
Царь в ужасе кричит: — Что я наделал?! Зачем основал этот блядский город?!
Я пива не употребляю. Но выпью с удовольствием.
— Вы — алкоголик? — Да, — четко ответил Жбанков, — но в меру.
На самолет опаздываю, мужики… Такси, понимаешь, ждет… Ребенок болен… Жена, сука, рожает.
Сосед, выручи, дай пятерочку… Ну, трояк… Христом-Богом прошу… Сучара ты бацильная.
— Ты как насчет этого? — Насчет пленэра? — Насчет портвейна.
О вреде спиртного написаны десятки книг. О пользе его — ни единой брошюры. Мне кажется, зря.
А мы напьемся, когда я вернусь?
Шашлычная — это единственное место, где разбитая физиономия является нормой.
Я так много читал о вреде алкоголя, что решил бросить… читать.
Если утром не закурить, тогда и просыпаться глупо…
Сильнее коммунистов ненавижу только антикоммунистов.
Я шел и повторял: «О, как жить дальше? Как жить дальше?.. Нельзя быть девственником в мои годы! Где достать цианистого калия?!»
Из-за бугра вставало солнце и лейтенант Хуриев.
— Вы хорошо его знаете? — Хорошо, с плохой стороны.
От первой рюмки я легко воздерживаюсь. А вот останавливаться не умею. Мотор хороший, да тормоза подводят…
На фоне Бродского все остальные поэты-нонконформисты казались людьми другой профессии.
Талант это как эрекция — скрыть трудно, а симулировать невозможно…
У гениев, конечно, есть соседи, как и у всех прочих, но готовы ли Вы признать, что Ваш сосед — гений?
Всем понятно, что у гения должны быть знакомые. Но кто поверит, что его знакомый — гений?!
Самое большое несчастье моей жизни — гибель Анны Карениной.
Неподкупность чаще волнует тех, кого не покупают.
Алкоголизм — излечим, пьянство — нет.
Я вас люблю. И даже возможный триппер меня не остановит.
Наша память избирательна, как урна…
Я болел три дня, и это прекрасно отразилось на моем здоровье.
Человек человеку — всё, что угодно… В зависимости от стечения обстоятельств.
Человек привык себя спрашивать: кто я? Там ученый, американец, шофер, еврей, иммигрант… А надо бы всё время себя спрашивать: не говно ли я?
Он был похож на водолаза. Так же одинок и непроницаем.