Я сижу в ирландском пабе с фри вай-фаем, который находится в трех минутах ходьбы от консерватории, в которой мы занимаемся, а не в десяти, как то дорогое кафе.
Я пью красное бельгийское пиво Леффе, сделанное, по-ходу по принципу Реддса, но пока еще приходящееся по вкусу, слушаю и мельком смотрю Милен Фармер. Здешний ирландский паб большой, тихий и спокойный.
Вчера на меня нахлынула тоска. Я решила, что не пойду по жаре в тот ресторан. Мне жутко лень, мне нужно учить мою музыку, мне хочется забраться под одеяло и читать книжку. Одной. Чтобы никто-никто меня не трогал, никто со мной не говорил.
Я купила еды, съела половину ее. Теперь я толстая и меня можно катать по полу. Сегодня мне лучше. Может, из-за того, что много жру, а может, потому, что подучила то, что нужно было. Но все равно работы еще непочатый край, а мне ужасно хочется, чтобы меня оставили в покое. Но это неправильно. Я учусь, я работаю здесь. Практически 12 часов в день, фактически 7 дней в неделю. Да. Сегодня воскресенье, а я вот только с репетиций.
Следующая неделя менее напряженная в плане общегрупповых постановок, зато желательно более себяпинательная.
Тяжело потому, что не знаю языка. Итальянский я, впрочем, тоже не знала, но там большинство знало два-три слова по английски. Я не хочу бывать на улицах, не хожу по магазинам, потому, что не могу сказать ничего кроме "мерси" и "адью". Меня напугали тем, что они не любят, когда коверкают язык. Меня пугает ужасное произношение. Я привыкла, что за какой бы я язык не взялась, все буковки и слова выговариваются у меня на отлично, и я очень даже могу закосить под нэтив спикера. Тут я боюсь что-либо говорить. Смотрят косо. В основном свои же американцы.
Славненькие профессоры справляются о том, как я тут, завела ли друзей, если что-то нужно - обращайся. Очень милые люди. А я - заноза в заднице. Ну или было бы цензурнее сказать боль в шее, йопт. Торможу, многого не понимаю, пропускаю целые фразы. Плохо.
Хочу попробовать всякие сорта этого пива Хе-хе. Но сперва было бы неплохо найти туалет