В догонку всему, что мы сегодня сказали друг другу с научными сотрудниками, и вчерашнему псту, я посчитала необходимым написать вот это:
Представьте, что кто-то (пусть будет Т) пишет вдохновлённый пост о том, как ему понравилось сочетание симфонизма и металла в новой группе, например. На самом деле, не важно. Важно, что это ему очень понравилось, а псто пышет любовью к музыке и благодарностью людям, делающим её. Тут в тред врывается музыкант с 8 годами обучения (назовём его ЛЗ) и заявляет, что Т не прав, пыша благодарностью музыкантам, он ничего не понимает в музыке, не представляет себе, что музыка на самом деле - это не вау, охренеть как круто, дайте две, а кропотливый труд, скучная классическая гармония, ебучая полифония и тысячи часов задротства за инструментами, вокальными упражнениями и программами, через боль и унижение.
Теперь отвлечённые размышления:
Дело в том, что музыковедение всегда шло музыковедением, оно для задротов, что не отменяет его очарование и тонны всякого любопытного.
В то время как композиция и исполнительство - это прикладное искусство. И вот интересно, что учёные всегда говорили о том, что с музыкой проще, там эмоции, не то что с математикой, например (Винер). На самом деле фишка в том, что когда прикладные математика, физика, биология или химия достигают своих конечных целей исследования (модели вселенной, запуски и посадки ракет, продлеваете жизни с помощью стволовых клеток, действие гормонов) их результат тоже виден человеку. И вызывает эмоции.
- Результат, слышу вас хорошо.
Я знаете, что сейчас предвижу? Что кто-то придёт и придерётся к примерам целей, к музыкальному стилю или к каким-то ещё деталям. Потому, что действительно, ведь это самое важное в этом псте! Что важны конкретные люди, которым я благодарна, важно моё неправильное, романтическое восприятие науки, а не главная, простите, философская мысль, к которой я веду. Надеюсь, сарказм тут очевиден. Что самое удивительное, Йожин, инженер-астроном, разрабатывающий железяки для солнечного радиотелескопа, не нашёл мой идеализм неправильным отношением к науке, а воспринял вот ту самую большую мысль.